Герой асфальта

День 8-й. Пробег 52 км.
Утром пришло обещанное резкое похолодание. Сотрудница гостиницы долго продержала открытой дверь в кухню с балкона и напустила туда холода. Мы с ней немного поговорили. Она сказала, что это дня на три, не больше. Зимой у них конечно и -12 иногда бывает, но зиме наступать еще рано. После завтрака я собрал все свои вещи и выехал на улицу.
Лицо обжигал холодный северный ветер, а на лужах я увидел лед. И это всего через день после того, как я ездил днем в одной майке!
Я поехал по Камышовому шоссе с Максимовой дачи к Камышовой бухте, чтобы увидеть гордость русских военных - 35-ю батарею времен Великой Отечественной войны. Она расположена между Казачьей бухтой и Черным морем среди промзон и спальных районов городской окраины. Я не сразу нашел нужную дорогу, поскольку это было за пределами моей карты. Сначала я забурился в район Казачье, и только по подсказке местных вернулся и свернул на Казачинское шоссе, по которому доехал до цели к половине десятого. Охранник сказал, что музей в общем-то открыт, можно ходить и снимать, но первая экскурсия начнется в 10 часов. Вскоре подошла группа школьников, которые тоже собирались на экскурсию в 10 часов.

Я обошел все, что на открытом воздухе, и сделал множество снимков. Внутри зданий фотографировать запрещено. Потом началась экскурсия, билеты на нее выдавались бесплатно. Я смог быть на ней не более 40 минут, тогда как полная продолжительность экскурсии составила 1,5 часа. Сюда надо было ехать вчера вечером. Экскурсовод успел показать нам бетонную орудийную шахту, из которой в данный момент все оборудование было вывезено. Именно отсюда велся огонь самыми тяжелыми снарядами во время нескольких штурмов Севастополя в 1942 году. Одно из орудий совершило нештатный выстрел и погубило 35 человек личного состава. Но, несмотря на это, его полностью восстановили и ввели в строй. После посещения нескольких внутренних помещений с интересными рассказами я понял, что мне надо торопиться на вокзал, и пошел к выходу.
Расстояние оказалось дольше чем мне сказал охранник, явно не 7 километров. А подъемы, спуски и сильный ветер не давали мне разогнаться так, как в Москве на Ярославке. По Казачинскому шоссе я ехал в гору и против ветра, по Камышовому несколько легче, но все равно в гору. По Фиолентовскому шоссе я проехал относительно быстро: против ветра, но с горы, потом медленно поднимался на следующий холм по улице Вакулнчука. Когда я попал на уже знакомую улицу Руднева, до отправления электрички оставалось минут 20, а мне еще преодолевать глубокую балку. Когда я приблизился к улице Хрусталева и проспекту Острякова, счет уже шел на минуты. Но и до вокзала осталось меньше 5 км. После пересечения проспекта Острякова я выехал на улицу Котовского и рухнул вниз к Южной бухте со скоростью 45 км/ч. Только неважное качество покрытия не давало мне выдавить все разрешенные в городе 60 км/ч. Наконец я выехал к заветному мосту через железнодорожные пути, пересек их, развернулся на кольце из второго ряда, вернулся на середину моста и съехал по транспортному съезду прямо к кассе. Мне сказали, что электричка отправится через минуту, бегите быстрее. Билет можно и у кондуктора взять. Я заскочил в последний вагон, поставил велик в тамбур у закрытой кабины машиниста, сел и отдышался. Через минуту поезд повез меня в Симферополь. Так начался мой путь домой. Сегодня ночью я буду спать уже дома в своей кровати, а завтра разбирать свои фотографии и писать отчет.
Вообще, крымчане за все время похода поразили меня своей слабой эмоциональностью. Они делают все безупречно как роботы, но здороваются тихо и без каких-либо эмоций или не здороваются вообще. В разговорах тоже не ощущается никакой эмоциональной окраски или искры душевного тепла, которое с избытком чувствуется при общении с румынами, абхазами, грузинами, турками. Те же турки часто задаются вопросом, почему русские очень редко улыбаются. Эту особенность характера я также отметил и у болгар. Хотя в последние годы у русских дело сместилось в лучшую сторону. Улыбка и дружелюбный тон стали частью корпоративной культуры хотя бы в сфере обслуживания. До Крыма это видимо еще не дошло, но думаю со временем дойдет.
Когда же есть повод для веселья, крымчане веселятся так, что забывают где находятся. В моем вагоне ехали севастопольцы на футбольный матч в Симферополе, пили вино, кричали и ржали с такой громкостью, что я начал думать о переходе в другой вагон. Как будто они находятся где-то на лужайке или в лесу, а вокруг нет никаких посторонних людей, которым хочется отдохнуть. Ехавшая рядом девушка говорила с кем-то по телефону, затыкая пальцем другое ухо. Потом к ним присоединился мужик в годах и стал играть на гармони, а они принялись петь и танцевать. Вскоре веселое настроение передалось и мне, и я сделал несколько фоток этой компании. Один из них даже со мной познакомился. Севастопольцы настоящие патриоты. Песни "Катюша" и "Севастополь - гордость русских моряков" они знают от и до.

Конечно я понял, что ничего плохого в этом веселье нет, они добрые и хорошие люди, но пусть лучше почаще улыбаются и радуются каждый день чем редко но так бурно, чтоб забывать о правилах поведения в общественном месте.
Как только я спустил велосипед на низкую симферопольскую платформу, так обнаружил, что заднее колесо спущено до самого обода. Бронированная покрышка Schwalbe Marathon Plus, первый раз прокололась за 5000 километров каким-то железным шипом. Я не стал менять камеру здесь, а просто накачал и вывел велосипед с вокзала по современному надземному переходу с эскалаторами. Сначала лучше пообедаю, и припарковал его у кафе. Ветра сильного здесь не было, но воздух явно холоднее чем в Севастополе, и я впоследствии оделся еще теплее, как при 5 градусах тепла. Я пообедал ухой и картофельным пюре с жареными рапанами. Такое ем последний раз, у меня на родине рапанов нет, если только в каком-нибудь торговом центре типа Metro. После этого я устранил прокол и вытащил железный шип из покрышки. На покупку рыбы оставалось всего 15 минут. Если повезет, то найду ее на рынке у вокзала, если не повезет, то искать уже некогда. Рыбный магазин я все-таки нашел и купил копченую рыбу, которая все-таки оказалась невкусной.
После этого я выехал на улицу Гагарина, свернул с нее на путепровод на ту сторону вокзала и поехал к аэропорту по Евпаторийскому шоссе. У своего терминала я был за 20 минут до предполагаемого начала регистрации. Когда я разобрал и упаковал свой велосипед, выстропилась очередь, и я оказался в ее середине. Оренбургские авиалинии я не рекомендую велосипедистам, потому что у них нет бесплатного провоза велосипеда. Любой негабаритный багаж оплачивается по отдельному тарифу по 150 рублей за килограмм и может стоить больше половины самого билета. Но мне предложили платить не в кассу, а самому грузчику, и это вышло значительно дешевле.
Когда я прилетел в Домодедово, ждал велосипед целый час. Когда я его собрал и помыл руки, было уже полодиннадцатого. На аэроэкспресс я опять садился в авральном режиме, когда объявили, что до отправления осталось 5 минут. Несся он вдоль Каширки не меньше 100. Но все равно я был дома в полпервого ночи. Я с облегчением вопринял известие о том, что за бортом самолета температура +2 градуса. Это значит, что Садовое кольцо не превратилось в каток готовый отправить меня под колеса. Но когда я вышел с павелецкого вокзала, мне в лицо полетел мокрый снег. В такие условия я еще никогда не приезжал. Но Танагский тоннель и левый поворот на Комсомольской площади я проехал благополучно. Снега не было столько, чтоб сделать дорогу скользкой. Все снежинки моментально таяли. Только уже в Королеве по выходу из электрички до дома на Болшевской эстакаде я увидел подобие снежного наката и ехал осторожно.
Вывод о пользе авиационного сообщения тот, что при расстояниях до 1500 килемотров он не всегда оправдан. Если самолет не довозит до самой цели, то времени сэкономишь немного, но операций совершишь больше. До Севастополя лучше ехать на поезде. Пусть поспишь не дома а в вагоне, но зато весь день будешь сидеть спокойно на своем месте, никому не надо сдавать багаж и платить, а также ждать, когда его принесут, не надо делать столько пересадок, пытаясь не опоздать на электричку, и не надо вставать так рано и ложиться так поздно. Только плохие отношения с Украиной вынуждают нас отказываться от поезда в пользу самолетов.